"Братья и сестры" отмечают 20-летие
Двадцатилетие сценической дилогии "Братья
и сестры" в Малом драматическом театре -
Театре Европы по времени совпало с 85-летием
автора ее прозаического текста Федора
Абрамова. Эти даты так и отмечают дуплетом:
два спектакля, 9 и 10 марта, в Петербурге, а 19 и
20 марта, в Москве (спектакль-юбиляр
открывает "Золотую маску"). Спектакль
возникает в памяти совсем иным, за эти
двадцать лет очень сильно изменившимся, "повзрослевшим"
и проявившим за это время в себе смыслы иные,
чем те, которые были "заложены" в нем
при его создании. И дело, как вы понимаете,
совсем не в том, что перед началом спектакля
на сцену выходит один из актеров и очень
доходчиво просит публику отключить
мобильные телефоны. А в том, что этот
спектакль можно воспринимать очень по-разному:
и как этнографически точно воссозданную
реконструкцию исторического прошлого, и
как развенчание "лживых мифов российской
истории" (Додин), и как череду очень
простых и конкретных человеческих историй,
ровно настолько "привязанных" к какому-то
историческому периоду, насколько может к
чему-либо вообще быть "привязана"
любовная история. За двадцать лет он описан
столько раз и настолько тщательно, что
добавить что-либо к уже сказанному кажется
невозможным. Актеры додинского театра в
этом спектакле играют всю свою жизнь, без
привычных театральных "вводов", когда
роль одним актером "выращивается", а с
течением времени передается - другому. И в
этом тоже можно увидеть один из смыслов
этого спектакля, возможно, его уникальный
смысл: актеры его не играют, а проживают в
нем всю свою жизнь. За двадцать лет ушли из
жизни Евгения Баркан, Николай Лавров,
Владимир Осипчук, Феликс Раевский, Борис
Бабинцев, Владимир Семичев и Олег Козлов.
Ушел из театра Сергей Бехтерев. Долгие
месяцы не играла Татьяна Шестакова (ее
достойно заменяла Татьяна Рассказова).
Специально для юбилейных спектаклей театр
выпустил огромную программку, в два раза
большую, чем привычно: в ней уместились один
за другим все исполнители каждой роли, дети,
которые когда-либо играли в этом спектакле,
и даже все страны и города, в которых театр
побывал с ним на гастролях. На творческой
встрече с создателями этой дилогии, которая
предшествовала юбилейным спектаклям,
случился весьма откровенный диалог между
Петром Семаком (актером, играющим роль
Михаила Пряслина) и Львом Додиным. Семак,
который, как известно, даже уходил на время
из театра Додина во МХТ, но довольно быстро
оттуда вернулся, вдруг очень агрессивно
заговорил о своем "кладбище несыгранных
ролей", которое, в общем-то, есть в судьбе
у каждого додинского актера. На что Лев
Абрамович спокойно заметил, что и он мог бы
поставить в своей жизни гораздо больше
спектаклей. Да и вообще на жизнь можно
смотреть и как на "кладбище сыгранных
ролей", и как на череду "выращенных
ролей". На жизнь можно смотреть и просто -
как на жизнь. Но если внимательно изучить ту
часть программки к спектаклю, в которой
перечислены шестнадцать стран, включая
Америку и Японию, в которых театр побывал
только лишь с этим спектаклем за двадцать
лет, то станет даже как-то неловко за эту
семаковскую агрессию. Это ведь тоже
проблема интерпретации: смотря как
посмотреть на ситуацию. Собственно говоря,
дело личного выбора: играть ли сотни ролей в
безвестных спектаклях или за всю жизнь
всего одну-две, но объехать с ними весь мир.
Додинские актеры явно выбрали второе, но
ощущают ли они свою жизнь как счастливую -
это большой вопрос. По крайней мере
неудавшейся, бессмысленной или там скучной
их жизнь уж никак не назовешь. В заключение
добавлю, что для каждого, кто видел
абрамовскую дилогию двадцать лет назад, -
этот спектакль окажется прежде всего
воспоминанием о прошлом, и не о том
послевоенном прошлом, о котором он реально
рассказывает, а о своем собственном,
двадцатилетней давности. И в этом его еще
одна удивительная сущность. У каждого ведь
свое прошлое и, следовательно, свой
спектакль - и с этим ничего не поделаешь.
Санкт-Петербург
Екатерина Ефремова ("Независимая газета",
18 марта 2005г.)